В пору моего детства мы просто называли её Гусиха. Я узнал об этой горе в школе от моих сверстников. Они восхищались красотой соснового бора Гусихи и крутым лыжным спуском. У северного подножия Гусихи с левой стороны находилось небольшое кладбище времён 30-40-х годов. Через кладбище проходила проторённая тропинка от улицы Ленина до улицы Кузнецова.
Мой друг Валерка Комягин соблазнил меня прокатиться с Гусихи. Наша школа № 4 находилась на южном склоне Гусихи. Лыжный спуск с северной стороны был действительно настолько крутым, что после такого спуска можно было не только остаться без лыж, но и самому травмироваться. Со временем к нам примкнул Миша Томилин, и мы устраивали соревнования по спуску с Гусихи и стали её постоянными посетителями.
В школе появились лыжи и урок физкультуры, зимой наш физрук Сенников Антон Иванович стал проводить лыжные забеги на 6 км по маршруту: от Гусихи через речку Серебрянку вдоль железнодорожного полотна до разъезда станции Серебры, а затем – в обратный путь.
Всё подножие горы Гусиха, особенно с северной стороны, было использовано под строительство медгородка и жилых домов будущей улицы Гагарина. Ну а сама гора стала излюбленным местом свиданий у молодёжи, местом панорамного осмотра города.
Навсегда остался в памяти день 13 июня 1960 года. Тогда я повёл на экскурсию на гору Гусиха при закате солнца Светлану Алексеевну Барышникову, которая во время войны при бомбёжке состава с людьми была эвакуирована из прифронтовой зоны в июне 1941 года в наш город. Как музыка, предстала перед нами вся красота панорамы нашего города. Я восхищался городом с высоты птичьего полёта: огнями завода и движущихся поездов, шипением пара, лязганьем колёс состава поезда, гудками, шумом свалки медной руды на заводе, отражением его в глади Карабашского пруда. Вдруг появилось красное зарево от слива из ковшей мотовоза раскалённого шлака, это было так красиво! Нас переполняли эмоции, мы были уверены в том, что Карабаш жил, живёт и будет жить вечно!

Всё моё детство неразрывно связано с улицами Ленина, Гагарина и горой Гусиха, которая была всегда центром притяжения для нас, детей. Через гору мы ходили в школу, с горы мы катались на санках и лыжах, даже иногда – особо лихие – на велосипедах. У подножия горы располагались огороды и сады.
Я жила в самом последнем доме в ряду деревянных домов на улице Ленина, около самого хлебозавода. Как говорил мой дедушка, жили «на заимке». И, да, он был прав. Сразу за домом начиналась гора, поросшая березняком, летом там цвели цикорий, ромашки, с нашей стороны горы был травяной покров, это всегда очень радовало глаз.
За огородом стояла старая кузница, во всяком случае мы так её называли. Это было деревянное сооружение из толстых брёвен, похожее на дверной проём, с дощатым настилом на полу. Вокруг валялось очень много лошадиных подков. Я представляла, как в этот проём вставали лошадки и кузнец их подковывал. Судя по размерам подков, лошади были немаленькие.
Дальше шла тропинка вдоль хлебозавода, затем вдоль овощехранилища и выходила к школе. Я любила ходить по этой тропинке. Любила рассматривать старые стены хлебозавода, думать о том, что эти стены хранят, как раньше жили люди. По пути, со стороны горы, была небольшая, но живописная скала. Я всегда задерживалась около неё: вокруг тишина, никого рядом, только птички, шелест березовых листьев и любимые стихи в голове.
Иногда мы с подругой поднимались на гору к памятнику посмотреть на окрестности. С горы открывался почти весь Карабаш, вся наша долина. Спускаясь с горы, можно было наткнуться на землянку, она была очень хорошо замаскирована, поэтому на неё можно было только случайно выйти. Если пойти к ней специально, то не сразу и найти можно было. Любопытство наше было сильнее осторожности – мы заглядывали внутрь. В землянке был стол, топчан из досок. На столе – свечка. Сыро и темно. Не по себе. Сразу рассуждали про войну. Пытались примерить на себя тяготы. Пробирало.
Да, детство – прекрасная пора. Детский глаз умеет находить интересное во всём, что его окружает. Так и мы: каждый находил для себя место под солнцем на нашей Гусихе, она была для нас уютной, родной, живой.

Грех было бы не побывать на горе Гусиха, находясь в непосредственной от неё близости. А не так уж и далеко от неё расположена коррекционная школа-интернат. В ней я одно время работал учителем физкультуры. Дети любили участвовать в спортивных играх, школьных и городских соревнованиях, лыжных прогулках – во всём, что касалось физкультуры и спорта. Особенно если это было на свежем воздухе – не в зале. И когда я предложил им поход на гору Гусиха, от желающих принять участие в походе не было отбоя.
Проведя необходимый инструктаж, обговорив правила поведения во время пусть небольшого и недалёкого путешествия, в один из тёплых дней мы с ребятами отправились на гору. Как оказалось, до этого дня никто там ещё ни разу не был, поэтому многие высказали удивление, что это не просто гора – здесь ещё и памятник какой-то есть. Посыпались вопросы: зачем он здесь, кто его поставил, неужели кого-то здесь хоронили. Разумеется, перед походом я постарался сам подробнее узнать историю этого памятника, поэтому мог ответить на ребячьи вопросы. Попутно пришлось объяснять школьникам, что такое маёвки, почему их участники собирались тайно, о чём мечтали и чего хотели добиться в те годы рабочие. Получился своеобразный экскурс в историю, в прошлое Карабаша и нашей страны. В какой-то момент я подумал, что исторические подробности будут малоинтересны младшеклассникам, которые тоже напросились вместе со старшими ребятами в этот поход. Но, как ни странно, они тоже с интересом слушали об истории появления на горе памятника и даже решили навести возле него порядок: убрали большие камни, подмели вокруг памятника, наломав сухих прутьев и веток. Дети посетовали на то, что посидеть здесь не на чем, и тут же кто-то предложил в следующем учебном году на уроках труда изготовить пару скамеек и установить их напротив памятника. Может, мол, кто-то ещё сюда будет приходить – надо, чтобы люди не стояли, а сидели и вспоминали борцов за революцию, за хорошую жизнь для Карабаша. Предложение всем понравилось.
К сожалению, нашим планам не удалось осуществиться, потому что я в следующем учебном году уже не работал в интернате. Видимо, без моей поддержки дети не смогли самостоятельно осуществить свою задумку и их желание совершить доброе дело так и осталось нереализованным. Но, надеюсь, что наша беседа о карабашских борцах за свободу и равноправие, в честь которых установлен на горе Гусиха памятник, осталась в их памяти, в их сердцах.

Когда я была маленькой, мы с сёстрами проводили лето у бабушки и дедушки в городе Карабаше. И одна из традиций досуга, придуманная бабушкой, – экскурсии городу. Бабушка рассказывала нам о значимых местах Карабаша, объявляла, куда мы пойдём, брала перекус, и мы дружно направлялись вперёд.
Мы побывали на заводе и озере Серебры. Видели школу, где училась наша мама, и много других интересных уголков города. В список вошла и гора Гусиха. Почему-то именно этот поход мне запомнился больше всего.
Бабушка поведала нам историю горы, о том, что на Гусихе проходили первые маёвки. На самом верху находится обелиск, поставленный в память о собраниях революционеров, плюс мы любовались красотами города. А ещё бабушка разрешала нам полазить по камням, поиграть.
Но самый лучший момент экскурсии – когда наша любимая бабушка доставала из сумки холодный чай с мятой и смородиной, а с ним самые вкусные в мире бутерброды с маслом и сахаром. Мы делили всё поровну, с удовольствием пили чай и отдыхали. До сих пор, когда я слышу что-то о горе Гусиха, у меня сразу перед глазами любимый десерт детей 90-х.
Это место для меня очень дорого. Вообще, я люблю Карабаш любым, но, если идёт речь об обустройстве этой горы, хотелось бы предложить построить смотровую площадку и удобный проход для жителей и гостей Карабаша любого возраста. Тогда желающие смогут побывать на этом историческом месте. А ещё увидеть, каким красивым стал Карабаш сейчас.